Неточные совпадения
Даже у тех русских, которые не только не имеют православной веры, но даже воздвигают гонение на православную
церковь, остается
в глубине души слой, формированный православием.
Вот и сегодня. Ровно
в 16.10 — я стоял перед сверкающей стеклянной стеной. Надо мной — золотое, солнечное, чистое сияние букв на вывеске Бюро.
В глубине сквозь стекла длинная очередь голубоватых юниф. Как лампады
в древней
церкви, теплятся лица: они пришли, чтобы совершить подвиг, они пришли, чтобы предать на алтарь Единого Государства своих любимых, друзей — себя. А я — я рвался к ним, с ними. И не могу: ноги глубоко впаяны
в стеклянные плиты — я стоял, смотрел тупо, не
в силах двинуться с места…
Узнав от Марии Васильевны про поступок молодого Смоковникова, Введенский не мог не почувствовать удовольствия, найдя
в этом случае подтверждение своих предположений о безнравственности людей, лишенных руководства
церкви, и решил воспользоваться этим случаем, как он старался себя уверить, для показания той опасности, которая угрожает всем отступающим от
церкви, —
в глубине же души для того, чтобы отомстить гордому и самоуверенному атеисту.
В такую именно пору Валериан Николаевич Дарьянов прошел несколько пустых улиц и, наконец, повернул
в очень узенький переулочек, который наглухо запирался старым решетчатым забором. За забором видна была
церковь. Пригнув низко голову, Дарьянов вошел
в низенькую калиточку на церковный погост. Здесь,
в углу этого погоста, местилась едва заметная хибара церковного сторожа, а
в глубине, за целым лесом ветхих надмогильных крестов, ютился низенький трехоконный домик просвирни Препотенской.
Татьяна, чтобы рассеять несколько чувство дурноты и головной боли, навеянное спертым воздухом
церкви, отправилась вместе с Устиновым пройтись немного по деревянным мосткам, ведущим вдоль аллеи
в глубину кладбищенской рощи.
Софийность мира имеет для твари различную степень и
глубину:
в высшем своем аспекте это —
Церковь, Богоматерь, Небесный Иерусалим, Новое Небо и Новая Земля; во внешнем, периферическом действии
в космосе она есть универсальная связь мира, одновременно идеальная и реальная, живое единство идеальности и реальности, мыслимосТи и бытия, которого ищет новейшая спекулятивная философия (Фихте, Шеллинг, Гегель, неокантианство).
Напрасно Гекер сводит литургическую жизнь
церкви к внешнему обряду, к чему-то вроде суеверной магии, а то время как
в ней есть духовная
глубина, есть отображение небесной жизни, Учение Хомякова о
церкви, т. е. учение о соборности и свободе, представляется Гекеру утопией, которая нигде никогда не была реализована, только потому, что для него реальность исчерпывается эмпирической данностью, что он не способен понять существования идейного
в онтологическом смысле мира, который находится за миром эмпирическим, противополагается ему и вместе с тем действует
в нем.
У паперти Исакиевской
церкви остановились они. Дверь
в церковь была отворена;
в темной
глубине ее мелькала от лампады светлая, огненная точка. Молодая женщина взяла малютку с рук пестуна его, велела ему молиться и сама положила три глубоких земных поклона. Когда она встала,
в глазах ее блистали слезы. Потом вынула из сумочки, на поясе висевшей, свернутую, крошечную бумажку и три гроша и, отдавая их слуге, сказала...
В глубинах христианства заложена символика пола: христианство открывает мистику пола
в отношении Христа и Его
Церкви, Логоса и души мира.
Шумский пришел
в церковь. Служба только что началась. Его поразил необыкновенный напев иноков Юрьева монастыря — они пели тихо, плавно, с особенными модуляциями. Торжественно и плавно неслись звуки по храму и медленно замирали под высокими его сводами. Это был не гром, не вой бури, а какой-то могущественный священный голос, вещающий слово Божие. До
глубины души проникал этот голос и потрясал все нервы.
Три совершенно разные картины открывались перед взором из этих окон, прорезанных
в толстых стенах и образующих как бы еще три маленьких комнатки, каждая
глубиною в два аршина. С одной стороны темный лес тянулся, теряясь на краю горизонта, целое море зелени, колеблемое порывами ветра; с другой — поля, луга и длинная серебристая полоса реки; наконец, посредине, на довольно значительном расстоянии, мелькали
церковь и избы села Покровского.
Дом князя Прозоровского находился на Никитской, близ
церкви Вознесения. Он был, как большинство московских домов того времени, одноэтажный, деревянный. Главный корпус стоял
в глубине двора,
в середине которого, как раз перед домом, разбит был круглый садик с жидкой растительностью,
в описываемое нами время занесенный снегом.
Он смотрит на гроб, на
церковь, на людей и понимает все, понимает тем чудным проникновением
в глубину вещей, какая бывает только во сне и бесследно исчезает с первыми лучами света.
Но поп приходил, продрогнувший, но веселый, и снова от устья печки
в самую
глубину темной
церкви уходила багрово-красная полоса, и по ней тянулась черная тающая тень.
Но когда отпадает от
церкви и изменяет ей человеческое количество, человеческая масса,
церковь уходит
в глубину, делается более катакомбной и нельзя ждать от нее могущества
в исторических проявлениях.